Записки районного опера: шприц, фомка и любовь… Как ловили «Колоса»

Характер наркомана в принципе чужд сентиментальной преданности кому-либо, кроме себя самого, бесценного. Отдать отцу своё, воровским ремеслом заработанное?.. А на какие шиши сам будешь колоться?! Оставшийся без грева отец знал, что сынок – удачливый вор, который просто не может не быть «при бабках». Следовательно – поделиться с родителем жаба заела… Ну и – обиделся!.. КОЛОС

По всему выходило: не лажу Верка гонит… Отпустив её с миром («разберусь в твоей истории, и если не фигня, то, может – прощу…»), я бросился в ЖЭК, узнавать насчёт жильцов 56-го дома. В указанном подъезде никакой Витька Колесов (или кто-либо с такой фамилией) не проживал, во всяком случае – не был прописан.

Но!..

На 7-м этаже, в квартире 27, был прописан 54-летний гражданин Колосков Михаил Андреевич, кличка «Сапог», трижды судимый за квартирные кражи, вымогательство и подделку документов, – фигура в районном криминалитете не то, чтоб выдающаяся и знатная, но во всяком случае – заметная, известная широкому кругу блат-лиц, и уважаемая этим кругом…

В последний раз Сапог вышел на свободу восемь лет назад, с сильно подорванным «зоной» здоровьем. Устроился на завод металлоизделий чернорабочим, и с крепко стиснутыми зубами вкалывал, нарабатывая пенсионный стаж. (На заводе если и воровал, то по мелкому, как и все, – во всяком случае, никаких компроматов против него оттуда к нам не поступало).

И вот у этого перековавшегося в пролетарии знатного домушника был 28-летний сынок, Виктор Михайлович Колосков, кличка «Колос». Хорошо известный районной уголовке, хотя в последнее время – как бы и выпавший из нашего поля зрения…

Первый раз его посадили в 19-ть, за дезертирство из армии. Папаша как раз отбывал последний (третий по счёту) срок. Западло показалось с детских лет впитавшему в себя воровскую романтику Витьке служить в рядах доблестной Советской Армии. Он и не служил – сбежал из казармы, и две недели отсиживался на квартире у знакомой соплячки, но потом её маме надоело присутствие самозваного дембеля – квартиранта, и она заявила о подозрительном солдатике участковом.

Витьке дали год дисбата, но потом его как-то очень уж быстро комиссовали по состоянию здоровья, так что пятнать блат-авторитет служением ненавистному государству ему так и не пришлось. Там же, в дисбате, он, видимо, и начал покалываться.

Для этого увлечения требовались бабки. Богатых родителей у Витьки не было (мать давно умерла, а отец, как уже говорилось – сидел), бизнес его как-то не привлекал, мокрушничать и потрошить банковские сейфы – было не в масть личным наклонностям и семейным традициям…

Так вот Витька и заделался квартирным вором, в составе группы из четырёх-пяти таких же ш и р я ю щ и х с я лоботрясов. Бомбили хаты по району и в городе, – не так, чтоб в большом количестве, но – выборочно, прицельно, метя в только что вернувшихся из-за границы с товаром челноков, либо в расплодившихся в то время как грибы кооператоров.

А тут вернулся из зоны Колосков – отец, преждевременно состарившийся, по-прежнему твёрдый духом, но трезво решивший: «Всё, хватит «зон» – буду жить, не рискуя…» Витька по п о н я т и я м должен был встретить откинувшегося «от хозяина» батю как должно: прилично одеть, помочь с устройством на престижную работёнку, купить ему если и не машину, то как минимум холодильник с телевизором, что-нибудь из мебели… Но Витю интересовала лишь та часть п о н я т и й, которая его интересовала. В итоге вернувшемуся из-за решётки батяне он выставил на стол бутылку самогона с закусью, обмыли его возвращение – и всё. Живи дальше, пахан, как знаешь!..

Характер наркомана в принципе чужд сентиментальной преданности кому-либо, кроме себя самого, бесценного. Отдать отцу своё, воровским ремеслом заработанное?.. А на какие шиши сам будешь колоться?!.

Оставшийся без г р е в а отец знал, что сынок – удачливый вор, который просто не может не быть «при бабках». Следовательно – поделиться с родителем жаба заела… Ну и – обиделся!.. Устроился на завод и зажил одинокой жизнью, как бы отгородившись стеной от сына, которого, впрочем, вскоре после того уголовка посадила.

Получилось это так…

Один из компании Колоса случайно попал в кутузку за попытку растления малолетки. Опера его так взгрели, что от боли и страха он прокололся вообще за все своё, включая и кражи. Понятно, что не забыл сдать с потрохами и подельников… Витьке дали четыре года, но отсидел он только три. Вышел на волю досрочно, «по состоянию здоровья».

Передачи в «зону» отец хоть и скупо, но передавал, однако встречать по п о н я т и я м, – хлебом, солью и баблом на п р и к и д – отказался («а ты меня встречал?!»).

Обидевшийся Колос поселился у родной тётки, сестры матери, одинокой и доверчивой пенсионерки. Пожил на её пенсию с месячишко, отходя после тюремных разносолов, потом снова задомушничал. Но теперь уж – в одиночку, наученный горьким опытом, и вызубренными назубок в тюремных университетах: истинами: «предают свои», и – «твой подельник тебя и сожрёт!»

Однажды ему не повезло: пока он увлечённо складывал в чемодан вынутые из шкафа пальто и костюмы, неожиданно вернулся с работы нехилого вида хозяин. Витя сгоряча выхватил из кармана нож, но хозяин в ответ схватил с полки в прихожей туристический топорик… Витьке пришлось капитулировать перед превосходящими силами противника, и отправиться .в исправительно-трудовую колонию на два года (давали – три, но здоровье опять подкачало, и его снова отпустили досрочно).

Вышел, опять поселился у тётки. Но за время его отсидки пенсии стариков окончательно скукожились. Не то что месяц – и два дня не смог бы он на неё пожрать-выпить, не говоря уж о том, чтобы – колоться, а ведь ещё и самой тётке на что-то надо было кушать, да и за квартиру платить!..

Из всех ценностей старушки самым большим достоянием были обручальное кольцо и кое-что из столового серебра. Витя это аккуратно собрал в узелок, отнёс в притон и обменял на ш и р л о, будучи глубоко убеждённым, что трусоватая бабка на него ментам не заявит. Однако та – заявила. Больно уж колечка было жаль!..

Мы Витьку арестовали и отправили в СИЗО. Следователь возбудил уголовное дело, спустя положенный срок закончил его, и – передал в суд. Было это 9 месяцев назад. Все уж и думать о Колосе забыли, справедливо полагая, что либо он ещё в СИЗО, либо, получив срок, – в «зоне»…

Но случилось иначе…

Оказывается, суд таки состоялся 7 месяцев назад, но на нём старуха отказалась от своих показаний. Дескать, не м у т и л племяш р ы ж ь ё, сама ему отдала, а потом по старческому склерозу – забыла. Витьку, дав полтора года «условно» (в СИЗО он ухитрился подраться с сокамерником – за это и срок) – отпустили.

Вышел человек из заключения, и – пропал..

По месту прежнего жительства (и у отца, и у тётки) не прописывался, в РОВД для постановки на учёт (как ранее судимый) не являлся, не засвечивался в контролируемых нами через сексотов притонах, не попадал в поле зрения в каких – либо пьяных драках или разборках… Потому не входил в подозреваемые по делу «Ромео и Джульетта», и не находился в оперативной разработке.

Зато теперь выходило, что и по характеру, и по биографии вполне подходил он на роль неуловимого домушника.

Впрочем, и эта версия могла оказаться заурядной туфтой, как уж было много раз с предыдущими, столь же убедительными версиями.

РАЗВЕДКА БОЕМ

Между тем время поджимало. В любую секунду заподозривший неладное и запаниковавший Колос мог сбежать… Тем более, что и обиженный Шаман гнал волну.

Доложил ситуацию начальнику угрозыска. Он просиял: «Говоришь, Колос?.. А что, похоже на него… Действуй, но – осторожней!..» И выделил мне в помощь двух оперов.

Решил я не мудрить особо с оперативными комбинациями, а на пару с участковым – нагрянуть в вечернее время на квартиру к гражданину Колосову – старшему, и присмотреться к обстановке…

В половине седьмого подошли к замызганной двери квартиры, позвонили. Сапог сразу же открыл. Участковый представился (я, в штатском, скромно застыл за его спиною), обозначил цель визита: «Проверяем соблюдение паспортного режима в подъезде… Вот, решили и к вам зайти!..»,

«Заходите…» – без особого энтузиазма, но и без агрессивной злобности позволил Сапог, сделал шаг назад. И мы – вошли.

Пока участковый задавал свои формальные вопросы, я осмотрелся. Двери спальни – заперты, и, судя по тишине за ними, там никого не было. А в комнате, где мы разговаривали – ни следов проживания парня с девицей, ни видика, ни чего-либо другого, похожего на недавно уворованное. Неужто опять – г о л я к?..

«Говоришь, взрослый сынок у тебя… С тобою живёт, или как?..» – перейдя на задушевное и более привычное для него «тыканье», плавно коснулся интересующей нас темы участковый. Голос его переполняла ленивая незаинтересованность: дескать, просто так спрашиваю, без всякой задней мысли, оно мне надо – про сына узнавать… Но что-то же для приличия спросить нужно, вот и – спрашиваю…

Я сразу почувствовал, что участок переигрывает. Тут ведь как: чуток пережал, и полученный эффект противоположен ожидаемому. «Ага, раз он делает вид, то это его не интересует, то именно за этим и припёрся!..»

Всё ментовские приёмы неоднократно судимый Сапог прекрасно знал, – пусть дурачки и новички – первоходцы на них ловятся! А он не был ни тем, ни другим. Поведя глазами от участкового ко мне, и от меня к участковому, Сапог хмуро ответствовал, что сын живёт отдельно, «у одной знакомой», – они то ли поженились… то ли собираются пожениться… Он точно не знает…

«А в гости-то хоть заходит?..» – уж чуть ли не зевал во весь рот капитан. Гм… Лучше уж кричал бы во всё горло: «Милиции позарез нужен твой падлючий сынуля!..» Чем позволять участку и дальше бездарно играть свою роль – может, навернуть Сапогу ногой в живот, а после для проветривания мозгов – садануть его головешкой о дверную притолоку?.. Пока я деловито размышлял на эту тему, Сапог, ещё более хмурясь, буркнул: «Заходит. Иногда. Он уж взрослый… Своя семья… Отрезанный кус, в общем…»

Сапог тоже пережимал. Что сына-подлюгу и его подружку, неведомую покаместь нам шалашовку, недолюбливает – верю, но раз с такой небрежной настойчивостью открещивается от проживания сына на его адресе, значит – именно здесь и именно в данный момент сын с сожительницей и чалятся. Просто нет их сейчас – то ли в магазин двинули, то ли на какой-нибудь притон – ш и р я т ь с я, а может – и очередную хату бомбить…

М-да… По части вранья участок был ещё дилетантом, а Сапог за годы пролетарской деятельности – частично растерял прежние навыки. Задав положенные вопросы и записав услышанные ответы, но так и не дождавшись от меня, вместо вежливого молчания, громогласного возгласа: «А теперь, Сапог, побазарим по-другому!»,- участковый с сожалеющим вздохом направился к двери. Я шёл сзади, упираясь капитану в спину и незаметно подталкивая его. Хватит вопросов, – Колосков – старший и так уж насторожен, как сифилитик перед медосмотром… Общую обстановку разведали – и лады, а там – видно будет. Сапог с треском (всё ж шалят нервишки-то!) захлопнул двери за нашими спинами.

На улице, горячо поблагодарив участкового за «прекрасно проведённую операцию!», и ничего не сказав про его неумение складно лгать, и необходимость срочно закончить ускоренные курсы по убедительному вранью, я, отделавшись от спутника, заспешил к двум парнишкам, скучающим на скамейке у соседнего подъезда. Это были приставленные для слежки к квартире Сапога оперативники. Оба – из начинающих, а потому ещё не успели наработать профессионально – ментовское выражение физиономий, и мало отличались внешним видом от всех своих сверстников, каких-нибудь студентиков – лоботрясов.

«Сидите здесь. Появится Колос – немедленно звякните в райотдел. Когда стемнеет, – зайдёте в их подъезд, подниметесь на лестничную площадку этажом выше, и сидите там, но только – без шума!» – велел я. Ребята согласно закивали, полные энтузиазма. Молодёжь… дурашлёпы!..

Нет во мне командирских наклонностей, и не люблю я начальствовать, но иногда – теплеет на душе, когда рядом есть кто-то, обязанный мои указания исполнять. Не одну ведь жену всю жизнь возглавлять, для чувства самоуважения, – иногда порулить бы и кем-то ещё!..

…Кстати, именно свою жену не очень-то и возглавишь…

ЗАХВАТ

(Продолжение следует)

Рассказ сотрудника угрозыска, не пожелавшего называть свою фамилию, записал Владимир Куземко

Читайте, «Записки районного опера: квартирные воры и как их ловят» в предыдущих номерах

P.S. Републикация материалов Владимира Куземко, возможна только с разрешения автора!

You may also like...