Исповедь «полу-раба» «Инкома»: о высоких технологиях и земном мошенничестве

«Я, бывший сотрудник «Инкома» – Мазепа Назар Олегович, обращаюсь к Вам потому, что глубоко и искренне уважаю Вас как человека, бизнесмена, лидера. Вы создали потрясающую компанию, стоящую на переднем крае ИТ, нового витка цивилизации. Будучи уверенным в Вашей честности и последовательности, хочу задать Вам вопрос: почему такие мелкоуголовные проделки со стороны менеджеров компании вообще возможны?» В качестве небольшой преамбулы – факты. Корпорация, о которой пойдёт речь – «Инком» (сейчас уже бывшая – не так давно произошла реорганизация). На сегодняшний день является системным интегратором №1 в Украине. Созданная «с нуля» умнейшим бизнесменом Александром Кардаковым (известен многим по телевизионному проекту «Акулы Бизнеса»), вложившим в своё детище душу.Корпорация без единой копейки иностранных инвестиций добилась на рынке информационных технологий Украины ошеломляющего успеха. Монументальное здание главного офиса «Инком» по улице Смоленской, 31/33 в Киеве, напичканное новейшими технологиями, вызывает ощущение телепортации в развитую западную страну. Среди клиентов «Инком» – и крупные бизнесы, и органы государственной власти. Являясь партнёром признанных лидеров мировой IT-индустрии (практически по всем позициям – с наивысшим возможным партнёрским статусом), название «Инком» давно уже ассоциируется с термином high-end. Даже в секторе малого бизнеса, традиционно ориентирующегося на минимизацию затрат, «Инком» уверенно идёт вперёд.

Пожалуй, этого хватит для того, чтобы создать у читателя впечатление о масштабах гиганта, который является участником описываемого инцидента, хоть и не приблизит к пониманию причин последнего. А сам инцидент я считаю нужным описать максимально беспристрастно. Но обо всём по порядку.

18 июня 2007 года я начал свою недолгую инкомовскую карьеру на должности сервисного инженера в неотделённом подразделении «Инком-Луцк» – филиале «Инкома» в моём родном городе. Отдавая всё-таки должное компании, хочу заметить, что придя в «Инком», я был поражен тем, насколько искажённым оказалось моё представление о корпорациях такого масштаба – с развитой корпоративной культурой и традициями. Руководитель филиала Олег Олейник произвёл на меня в целом очень положительное впечатление как человек и руководитель (и в течении некоторого времени это впечатление крепло и утверждалось). А поскольку информационные технологии для меня – не только специальность, но и хобби с детства, можно сказать, что я был вполне доволен (может даже, и счастлив) своей работой. Как и казавшимися мне тогда радужными перспективами.

На первом собеседовании были оговорены все условия в части обязанностей, режима работы, оплаты труда – и 18 июня 2007 года я впервые вышел на работу.

Не стану скрывать: я знал, что зарплата «в конверте» – это плохо. Как не стану скрывать и того, что меня всегда немного удивляло: неужели для такой огромной компании с милионными (в условных единицах) оборотами, сумма, которая экономилась на вынесении части оклада в тот пресловутый «конверт», является столь существенной? Но я не придавал этому большого значения, так как с головой ушёл в работу. Ценность которой многократно подкреплялась тем, что корпорация занималась теоретическим обучением сотрудников. И давала, вдобавок, уникальную возможность обрести практический опыт работы с оборудованием стоимостью в десятки тысяч долларов, которое сам не приобретёшь, чтобы «поковыряться» в нём дома, на досуге.

Так прошло четыре безоблачных месяца. Никакого негатива за это время не накопилось, хоть я и узнал некоторые слегка нелицеприятные вещи. Например, что кроме системы поощрений сотрудников за ударный труд и лояльность к корпорации, существует также система штрафных санкций. Узнал я это на практике, когда однажды значительно опоздал на работу. Сумма была незначительной, но меня беспокоил другой момент: я считал, что меня подвергли взысканию, которое будет зафиксировано в моей трудовой биографии. Поскольку документооборот в компании на 90% автоматизирован, в частности — все приказы публикуются на корпоративном web-портале, я начал каждый день просматривать раздел «кадровые приказы», дабы узнать саму формулировку взыскания. Но приказа не было. Ещё несколько дней я наивно начинал с просмотра опубликованных документов и прекратил этот безуспешный труд, когда сотрудники популярно обьяснили мне «в кулуарах», что поскольку штрафы отчисляются с «конвертной» части заработной платы, то приказа и не будет. Думаю, что теперь очевидно, какой ответ я получил на следующий вполне логичный вопрос – куда же, собственно, отчисляются деньги из этих штрафов. Дословно это прозвучало: «…ну, Олегу Степановичу ведь дом строить нужно…»

Нужно, так нужно. Про себя я сделал вывод о том, что поднимать этот вопрос публично, по крайней мере, глупо. И что если у меня нет желания участвовать самым прямым образом в постройке дома Олегом Степановичем, то наиболее разумным будет просто уделять больше внимание самодисциплине. Хотя именно в тот период у меня появилось первое смутное сомнение – не выбросит ли в какой-то момент компания меня на обочину, как отработанный материал. Появилось оно потому, что уволилися «по собственному» один из сотрудников филиала, а принял он такое решение после того, как был оштрафован на сумму, примерно равную половине оклада. Стало быть, у него тоже не было живого и неподдельного интереса к скорейшему решению Олегом Степановичем жилищного вопроса (который, по меткому выражению классика, людей портит).

Дабы не нарушать логичную целостность этого повествования, мне придётся нарушить целостность хронологическую. И упомянуть о ещё одном, немало меня удивившем факте. Занимая должность, наиболее близкую к работе вычислительной техники, я де-факто являлся филиальным сисадмином. И в этом качестве под конец декабря получил письмо из департамента поддержки внутренней инфраструктуры (возможно, название я исказил, но суть передал верно — внутренний IT-отдел). В нём шла речь о том, что правоохранители начали на всей территории Украины массовые проверки субьектов хозяйственной деятельности на предмет законности использования ими – СХД – программного обеспечения. Попросту говоря – проверки ПО на лицензионность. Также в этом письме содержались методические указания по подготовке рабочих мест сотрудников к таким проверкам, вплоть до списка программного обеспечения, подлежащего удалению. И вот, выполняя данные указания, я обнаружил установленный на рабочем компьютере бухгалтера филиала Ольги Крапивник рабочий экземпляр пакета автоматизации ведения учёта «1С: Предприятие 7.7», который в письме вообще не упоминался. Обратившись к источникам письма, я получил ответ, который меня привёл в крайнее удивление: этот пакет в корпорации вообще не используется. Я пошёл за разьяснениями к директору филиала, который мне обьяснил, что данный пакет используется в филиале незаконно, и ведётся в нём (цитирую) «внутренняя бухгалтерия» (конец цитаты), не имеющая ничего общего с официальным учётом. Такому повороту событий я удивился ещё больше: конечно, описанное – практика сегодня обычная, но всё равно – встретить это в «Инкоме» я ожидал менее всего. И вот тогда я обратил внимание на оригинальные названия папок, в которых хранились данные указанного пакета. Все названия являлись обыгрыванием фразы «правда, как она есть».

Теперь я вернусь немножко назад во времени, чтобы более детально остановиться на самой фигуре бухгалтера. Тридцатилетняя женщина, не отличающаяся ни интеллектом, ни чувством юмора, всегда первой шла на конфликт с сотрудниками. Мою работу она называла «вся эта компьютерная херня» и подчёркнуто намекала, что не чета «коронованной особе» вникать в проблемы инженеров. Человек я неконфликтный, к личным амбициям окружающих отношусь весьма индифферентно, а следовательно – вникать в причины такого её поведения совершенно не хотел. Единственное, что бросилось в глаза – их с директором многочасовые чаепития на внутренней кухоньке, ни разу не напоминающие отношения в рамках руководитель-подчинённый. Чужая личная жизнь меня тоже интересует мало, и упоминаю я это только потому, что связываю своё увольнение с персоной Оли Крапивник.

А получилось вот как: Олег Олейник внезапно назначил исполнять свои обязанности одного из менеджеров по продажам, взял отпуск и уехал. Главная бухгалтер с временным и/о директора не чаёвничала, но общее руководство пыталась осуществлять во всех без исключения процессах. На каком-то этапе я имел неосторожность ей резко ответить, и заметил, с каким соболезнованием на меня посмотрели коллеги. И потом обьяснили, что после возвращения директора у меня с ним сначала испортится «общечеловеческая» часть отношений, потом служебная часть, а потом он и вовсе меня выгонит. Впрочем, в обоснованности этого утверждения я убедился.

27 ноября 2007 года я, как обычно, пришёл на работу. Около 11 утра был заблокирован доступ в компьютерную сеть корпорации с моего рабочего места, при этом за обьяснениями мне посоветовали обратиться к директору филиала. Который без обьяснения причин приказал мне убираться из офиса – якобы он даёт мне отгул. Поскольку наш директор последовательно и тщательно препровождал в жизнь тезис «приказы руководства не для того, чтобы их обсуждать, а для того, чтобы их исполнять», я подчинился.

Вечером того же дня я вернулся в офис тогда, когда мне было приказано это сделать. Директор был занят, но вкратце обьяснил мне, что причиной послужила жалоба веб-мастеров интернет-сайта www.fcvolyn.com о том, что, якобы, имел место взлом сайта, и что обвиняют в этом они меня. Якобы задолго до того дня со своего рабочего места я совершил этот взлом. И приказал мне «гулять дальше».

29 ноября я прибыл в офис к началу рабочего дня. Когда на работу пришёл Олейник, он вызвал меня к себе и потребовал написать заявление об увольнении по собственному желанию. Спорить и доказывать, что взлома я не совершал, было бесполезно. Я выполнил требование. И первого декабря был издан приказ о моём увольнении по собственной инициативе.

Как и полагается, был произведён рассчёт. Как и следовало ожидать, туда «конвертная» часть заработной платы не вошла.

Я опять стал «фриленсером», и некоторое время до этого вопроса у меня «не доходили руки». Но 11 апреля нынешнего года я обратился к Олегу Степановичу со следующим письмом:

«Уважаемый Олег Степанович,

Наступило время обсудить досаднейшую ошибку, имевшую место при моём увольнении. Согласно выписке по зарплатному картсчёту мне были начислены суммы 373,82 грн – заработная плата за вторую половину ноября, и 278,53 грн «належні працівникові при звільненні». За первую половину ноября деньги в сумме 249,90 грн были зачислены 16 ноября.

В то же время, из записки, написанной Вами собственноручно (скан прилагаю) следует, что мой оклад составлял несколько большую сумму, чем та, которую я получил в ноябре. То же самое слышу на цифровой записи нашего с Вами первого разговора, имевшего место 8 июня 2007 года. Подтверждение этим же фактам надеюсь найти на видеозаписи Ваших действий в момент выдачи «конвертной зарплаты», которую я обязательно куплю. Последние две не являются доказательствами в гражданско-процессуальном смысле, так как я не имею права на ОРД. Но зато общественное мнение не нуждается в процессуальной мишуре.

Понимаю, что обмануть увольняющегося – святое дело, тем более если он знал, на что шёл, соглашаясь на конвертную зарплату. Тем не менее, отстоять своё достоинство я обязан. Предлагаю Вам в семидневный срок рассчитать полагающуюся мне за добросовестно отработанный месяц сумму и перечислить её по следующим реквизитам:

Філія «Волинська дирекція» АТ Індексбанк»

Р/р: 29247849000501

МФО 303633

ЗКПО 26517597

В назначении платежа указать «для зарахування на картковий рахунок

XXXX-XXXX-XXXX-XXXX., Мазепа Н.О., код ДРФО XXXXXXXXXX»

В ином случае я буду считать себя свободным от каких-либо моральных

обязательств перед Вами лично и компанией вообще, следовательно начинаю активные и масштабные действия в пределах правового поля. Массированную огласку инцидента в интернет-изданиях, рекрутинговых сайтах и печатных СМИ я Вам могу твёрдо гарантировать (думаю, Вы не станете сомневаться в моих возможностях по части работы с информацией). Помимо того, о причинах такого шага я подробно уведомлю господ Маглюя и Федченко, а также предприму попытку разрешить конфликт в порядке гражданского судопроизводства (что

даже в случае вынесения постановления не в мою пользу означает ту же

огласку). Я готов на любые вложения временных, моральных и финансовых ресурсов, на порядки превышающих изначальную цену вопроса – 150 условных единиц, так как здесь речь идёт о моей репутации в жестоком мире, где слово «лох», так Вами любимое, становится приговором. А я дорожу репутацией человека, которого никто и никогда безнаказанно не обманывал».

Ответ последовал такой (стилистика и орфография сохранены):

«Уважаемый назар!

Не знаю какое у тебя там время наступило, но давай разберёмся с этими вопросами, чтобы не возвращаться к ним в последующем.

Думаю, что тебе не надо напоминать, что расчётные деньги ты получил, о чём свидетельствуют твои подписи в соответствующих документах. И если говорить о какой-то недоплаченной тебе сумме, ты бы лучше вспомнил о тех материальных и моральных убытках, которые нанёс нам и другой компании своими действиями.

И говоря о достоинстве и чести, я бы на твоём месте вспомнил, что с тобой повелись по человечески: дали тебе уйти с работы по собственному желанию, а не уволили по статье за нарушение трудовой дисциплины. Не говоря уже потерянном мной времени и средствах, чтобы не раздувать скандал и прекратить рассмотрение твоих деяний соответствующими органами, и инстанциями, на которые ты с такие упоением ссылаешься.

Если ты так уверен в своей правоте, и твои честь и достоинство не страдают от таких действий, рекомендую обратиться в суд. Так с тобой, по-видимому и прийдётся общаться.

Вообще, твои ультиматумы и угрозы очень напоминают мелкий шантаж. Твоё письмо – тому яркое подтверждение. И поверь мне, у меня и компании, в которой я работаю, тоже масса возможностей и средств для защиты от шантажистов. И лучше не вспоминай о своей репутации, а то в этом процессе, зная твою репутацию и нанесённые тобой убытки, с радостью поучавствуют многие. Это я тебе обещаю.

Ты обещашь нам антирекламу на сайтах и прочих. Хочу тебя уверить, что в след по этим же адресам будут отправлены и твоя объяснительная – признание по фактам твоей биографии, и твои письма, в которых ты тоже пишешь о подобных противозаконных действиях, и письмо-шантаж.

Ты мне признавался во многих ошибках, которые уже совершил, мой тебе совет – не совершай очередную.

C уважением,

Олейник Олег

директор филиала «ИНКОМ-Луцк»

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Компания Инком

ул.Шопена, 22а, Луцк 43025, Украина

Тел.: (0332) 77-09-78 Факс:(0332) 77-09-87

e-mail: [email protected]

http://www.incom.com.ua»

На что я ответил:

«Здравствуйте,

Сразу уведомляю: нашу переписку вместе с хидерами получат все СМИ, которые будут данный вопрос освещать.

Чего-то в этом роде я и ожидал. Вы только забыли мне нахамить. А так – прогнозируемо… Вопрос ясен. Признаюсь, я в вас ошибался. Впервые я это понял, когда вы при увольнении меня обворовали (и был поражён: не думал, что вы такой мелочный человек). Теперь вот во второй раз… Неужели вы не понимаете такую простую и незыблемую истину: влиять можно только на того, кому есть что терять…

Как вы думаете: мне есть что терять?

Хотелось бы обьяснить следующее. Времена у меня замечательные – я свободный человек. Просто решились кое-какие более насущные вопросы и пришлось вспомнить об этом, менее срочном и важном. Очень жаль, что вы восприняли моё письмо, как шантаж – оно таковым ни разу не является. Я сообщил вам о своих планах, так как вам в них нашлось место, не более.

Репутация, честь, достоинство – вещи очень многогранные. Обсуждать это с вами и разводить философию я не буду, в наше время ценится другое. Так вот, по поводу этого другого. Меня, Олег Степанович, вполне устроил бы вариант, чтобы эти деньги вы перечислили как помощь детскому дому, на строительство церкви, на закупку продуктов для голодающих детей Гондураса (и это при том, что я несентиментальный безбожник и голодающих детей Гондураса мне не жаль). Но я не вижу причин, почему они должны были попасть в ваш карман, а меня это должно было устроить.

Олег Степанович. Ещё раз повторяю вам медленно и по слогам. Я не взламывал сайтов. Ни в октябре, ни вообще. Я вообще ничем таким никогда не занимался. Ведь это уголовно преследуется! Я бы давно сидел в тюрьме!!! Но к большому счастью, туда не сажают по воле директоров операционных департаментов даже больших корпораций, а исключительно по приговору суда, в соответствии с остальными конституционными нормами. Есть такое понятие, закреплённое в

Законе, называется оно презумпцией невиновности. Оно, впрочем, и на вас

распространяется. И потому давайте остановимся на следующем. Я вот на офсайте «Инкома» прочитал статью под названием «после корпорации». Значит я сажусь и пишу свою статью, называю её «после корпорации», публикую её везде, где только смогу. И если там будет хоть слово неправды – начинайте меня преследовать. В суде, в тёмных подворотнях, в надписях на заборах, – где угодно. Подключайте «многих». Только такой вам совет: процессуально закрепляемые доказательства вам не понадобятся только в кампании по опорочиванию моего доброго имени надписями на заборах. И только. Даже опротестуй вы те впечатления об «инкоме», которыми я поделюсь с общественностью, не предоставив никаких таких вот доказательств – общественность больше поверит мне: воров и мошенников у нас не любят. Обывателю приятнее будет поддержать меня, чем капиталиста Олейника, который за счёт штрафов без надлежащего оформления и обмана подчинённых строит себе дом.

Удачи вам, Олег Степанович. Ответом себя можете не утруждать. Что толку вам со мной тут общаться, если по вашему мнению со мной нужно общаться в другом месте:)»

Я не кривил душой ничуть. Действительно, если бы 1 декабря 2007 года я вместо недостающей суммы получил банковскую квитанцию о том, что она переведена в фонд помощи каким-нибудь голодным папуа-новым гвинейцам, вопрос для меня был бы исчерпан. Но, увольте, помогать г-ну Олейнику строить дом у меня нет никакого интереса.

По поводу мнимого взлома сайта, о котором я писал выше. Я действительно ничего не взламывал. Оспаривать это в «Инкоме» было бесполезно: скорее всего, это просто формальная причина. Мне думается, что если бы взлом имел место – мне бы это доказали. С одной поправкой. Как IT-специалист я отлично понимаю принципы функционирования сетей и программного обеспечения их работы. В части той, что журналы действий пользователей представляют собой обычные текстовые файлы – вроде этого, который я сейчас пишу. Исказить или создать поддельные логи – очень просто. Тем более, если ты директор филиала, а речь идёт о сотруднике-полурабе (так вышло по итогам увольнения. Даже больше, чем на половину — на 3/5). Более того: если есть доступ к корпоративной сети, имитировать атаку на веб-сайт, якобы исходящую с моего рабочего места, мог любой сотрудник корпорации.

Не хочу выдавать следующее утверждение за непреложную истину – это просто моё, имеющие достаточно веские основания, личное мнение. Желая «уйти» неудобного сотрудника, который не привык прогибаться, Олейник О.В. и Крапивник О.В., войдя в сговор, попросту меня «подставили». Технические возможности для этого были. Либо просто договорились с кем-то, кто подделал журналы запросов.

К месту будет вспомнить, что некогда директор «Инком-Луцк» Олег Олейник служил в органах внутренних дел. И, что со слов О.С. Олейника, к нему с жалобой на мои действия обратился… бывший начальник уголовного розыска облУМВД, занимающий пост генерального директора одной из луцких фирм (к слову сказать, имеющей очень спорное отношения к якобы взломанному веб-сайту футбольного клуба). И что пресс-служба клуба понятия не имеет, почему данный сайт был назван официальным сайтом клуба.

Увольнение же происходило так. 29 ноября 2007 года Олег Степанович сообщил мне, что руководством корпорации принято решение меня уволить, и обсуждению это не подлежит. И что управляющий вице-президент компании дал указание уволить меня «по статье». Но он, Олег Олейник, согласен рискнуть ослушаться руководителя и дать мне возможность написать заявление об увольнении по собственной нинциативе. В обмен на это он потребовал в письменном виде подтвердить, что я совершил взлом. В этот момент мы оба знали, что произошло на самом деле, и, зная это, смотрели друг другу в глаза. Брать на себя уголовное преступление, да ещё если ты его не совершал, в такой ситуации – признак интеллектуальной недостаточности. С другой стороны, мне очень не хотелось получить пятно на трудовой биографии. И мы договорились на «среднем»: я пишу обьяснение, в котором признаю, что я, не имея на это его прямых указаний, осуществил сетевое сканирование сайта www.fcvolyn.com (что, между прочим, невозможно было технически – локальная сеть «Инком» не имела прямой маршрутизации; работать можно было только через HTTP-прокси и только по протоколам HTTP и HTTPS), – я пишу заявление. А взамен получаю трудовую книжку с «38-й статьёй» и остатки заработной платы за дейстивтельно добросовестно отработанный месяц.

Ни о чём из произошедшего я не жалею. Даже если бы эта провокация была направлена не на увольнение, а на взыскание, в «Инкоме» работать я бы не остался. По банальным соображениям: сегодня «подставляют» так, а завтра подведут под уголовную ответственность. И какие-то полторы сотни долларов считаю приемлемой ценой за то, чтобы узнать, кто же есть «ху».

Но меня очень угнетает другое… Скажите, а что, честно работать на рынке не могут себе позволить даже корпорации-мультимиллионеры? Честно обходиться с подчинёнными, которые зарабатывали деньги, в том числе и для тебя – моветон? Или это у нас считается доблестью? Ну выходит, что так… И это наихудшее – так как ярко демонстрирует, в каком разложившемся обществе мы живём. И в какой мир придут жить наши дети…

В завершение хочу заметить следующее. Я не верю, что такая позорная практика применяется по указанию или молчаливому согласию первого лица «Инкома» – Александра Юрьевича Кардакова. Обосновать такое утверждение просто: если бы А.Ю.Кардаков применял настолько грязные методы ведения бизнеса, украинским Биллом Гейтсом он бы не стал. Скорее всего, это самодеятельность на местах. И вот поэтому, пользуясь моментом, я хочу обратиться именно к нему:

«Уважаемый Александр Юрьевич,

Я, бывший сотрудник «Инкома» — Мазепа Назар Олегович, обращаюсь к Вам потому, что глубоко и искренне уважаю Вас как человека, бизнесмена, лидера. Вы создали потрясающую компанию, стоящую на переднем крае ИТ, нового витка цивилизации. Будучи уверенным в Вашей честности и последовательности, хочу задать Вам вопрос: почему такие мелкоуголовные проделки со стороны менеджеров компании вообще возможны? И заверить, что я пишу это не затем, чтобы отнять у кого-то какие-то деньги. Бог с этим Олейником, как по мне — пускай они принесут ему удачу и обогатят. Но ведь это обогащение произойдёт за счёт репутации и отдельно Вашей компании, и всей страны — в глазах ваших зарубежных партнёров. Я полагаю, что, например, CEO компании Cisco Systems произошедшего не то, что не оправдает, а и не поймёт. Какое это может возыметь продолжение? А ведь причина не является обстоятельством непреодолимой силы: это всего лишь случай, в котором кадры решают всё.

Я не требую вернуть деньги, я не требую наказать Олейника. Я просто обращаю Ваше внимание на имевший место факт. Уверен, что вы примете верные меры и просто предотвратите возможность повторения его в будущем. Будущем, в которое вы вносите огромный вклад. Не смотря на то, что разные Олейники и Крапивники упорно пытаются воспрепятствовать становлению в нашей стране превалирования Закона, созданию действительно цивилизированного общества, в котором нет места правовому нигилизму.

С искренним уважением, – Мазепа Н.О.»

В подтверждение своих слов, прилагаю следующее:

1) цифровое изображение записки, написанной лично Олейником О.С. при выплате «конвертной» части заработной платы за октябрь, в которой указана действительная величина моего оклада;

2) цифровое изображение справки о начислении сумм, подлежащих выплате работающему лицу при его увольнении;

3) цифровое изображение разворота трудовой книжки с записью о сроке работы в «Инком-Луцк».

Подтверждаю, что документы являются подлинными, и у меня в наличии имеются оригиналы этих документов.

Против публикации настоящего имени не возражаю. Стыдиться мне нечего. Бояться – тоже. Как человек благоразумный, знающий специфику практики правоприменения в нашей стране, заявляю:

1) я не употребляю, а следовательно — НИКОГДА не держу при себе наркотических веществ и не разгуливаю с ними по городу;

2) у меня нет, и мне не нужно никакое огнестрельное оружие, боеприпасы, прочие запрещённые к свободному обороту предметы;

3) я не собираюсь атаковать из сети Интернет корпоративную сеть компании «Инком»;

4) я предельно осторожно и только на зелёный свет перехожу улицы;

5) я не собираюсь покончить с собой;

6) этой публикацией я не собираюсь никого шантажировать и ни от кого ничего требовать. Я хочу привлечь внимание общества, особенно – потенциальных кандидатов на вакантные места, к происходящему внутри одной корпорации (не обобщая это ни на что больше).

Уверен, что до этого (или чего-то подобного) не дойдёт, но упустить это из вида не имею возможности.

Сообщаю, что данное письмо переведено на английский язык и будет отослано ключевым зарубежным партнёрам компании «Инком».

Мазепа Н.О., г. Луцк

You may also like...